Концерт группы Zaindiveli в джаз-клубе Алексея Козлова

В прошлый четверг, 12 ноября, довелось мне побывать на концерте московской группы Zaindiveli (Заиндивели) в клубе Алексея Козлова, что на Китай-Городе. Название группы я видел впервые, и билет взял буквально в этот же вечер, предвкушая отличное выступление и вообще приятное времяпрепровождение в атмосфере интересной и по-своему необычной музыки.

По правде говоря, когда впервые увидел анонс, проскочила мысль, будто речь идёт о какой-то грузинской команде. 🙂 Однако, присмотревшись, понял, что предлагается к дегустации вовсе не грузинское многоголосие. Название коллектива образовано, с одной стороны, от русского глагола, а с другой, содержит отсылки к Индии (стилизация названия: ЗаИНДИвели). А вот напрашивающиеся тривиальные аллюзии на инди-музыку здесь, кажется, не вполне уместны.

Упоминание Индии, что называется, в самую плепорцию — дело в том, что коллектив творчески перерабатывает традиционную индийскую музыку: например, раги с их причудливыми ладами и сложными ритмами. Так что более удачного вечера было сложно себе представить.

Клуб оказался довольно приветливым, с уютной атмосферой. Насколько я понимаю, на каждом этаже здесь располагается мини-сцена, и Заиндивели выступали на самом верху, на веранде. Народу к началу концерта набралось не так уж и много, зато публика собралась под стать общей атмосфере — уютная и, как мне показалось, вполне понимающая, за чѐм пришла.

Кстати, меня осенило: я вспомнил, что где-то видел одного из музыкантов, который играл на сопрано-саксофоне и барабанах табла, — это Кирилл Паренчук, который в том же клубе Ал. Козлова выступал вместе с «Радой и Терновником» и саксофонистом Сергеем Летовым. Дело было аж 4 года назад, и клуб тогда располагался совершенно в другом месте. Как сейчас помню, шикарный тогда был концерт.

А раз так, то сомневаться в профессионализме музыкантов и живой искре их творчества не приходилось. Другое дело, срезонирует ли она с моими каким-то предощущениями, ожиданиями и представлениями об индийской музыкальной культуре. К тому же, мне как-то довелось присутствовать на выступлении ансамбля профессора индийской классической музыки Аашиш Кхана, который исполнял классические североиндийские раги в составе сародов и табла. Помню, музыка тогда показалось довольно мудрёной, хотя и весьма любопытной. Фактически, в композициях всё устроено совершенно по-иному, нежели к чему мы привыкли. И звукоряд, и лады, и гармонии, и — немаловажное, пожалуй — ритмы.

Так вот, Заиндивели появились на сцене в составе квинтета: баритон-саксофонист (кстати, музыкант периодически переключался и на сакс-сопрано), похожий на заправского блюзмена бас-гитарист, клавишник, отвечавший также за атмосферную электронику; и в первом ряду — в сидячей позе — разместились фронтмены-мультиинструменталисты Геннадий Лаврентьев и Кирилл Паренчук.

Музыканты разделили своё выступление на две части: в первом отделении исполнялись непосредственно раги северной традиции Хиндустани (Hindustani) в оригинальных аранжировках. Во второй же части публику побаловали более свободными от канонов (кстати, вполне допускающих какие-то оригинальные интерпретации) индийской традиционной музыки импровизациями, хотя, конечно, опираясь в той или иной степени на элементы традиции.

Сначала сыграли несколько классических раг. Признаюсь, как только музыканты начали играть, почему-то показалось, что будет несколько пресновато. Тем более, первой прозвучала рага в достаточно спокойном размеренном ритме и «светлом» ладу. Однако, словно эпическое полотно, музыка постепенно раскрывается и входит в резонанс с собственным настроем.

Красочная и полифоничная перкуссия табла, партии саксофонов, гитары и быстрые ритмичные глоссолалии перекликались, утопая в медитативном гуле, создаваемом электроникой. Разворачивался своего рода стройный гармоничный мультилог. Ритмы подчас захватывали воображение, сжимались и ускорялись. Если пытаться визуализировать услышанное, подчас можно было представить себе некую кисточку (или даже целый набор), которая молниеносно рисует и стирает в воздухе сложно переплетённый орнамент каллиграфической арабески.

По сути, рага — это не столько помянутые лады, ритмы, мелодические структуры и т.п., сколько рамочный эстетический концепт, своего рода ритуал, выходящий за рамки собственно музыки куда-то в плоскость медитации. Более того, часто их исполнение привязано ко времени: утренняя рага, вечерняя, полуденная, ночная. Или даже к сезону дождей. Кстати, музыканты обмолвились, что табла, звучанием которых на протяжении всего концерта мастерски управлял Кирилл, по большей части, символизируют дождь и гром.

Добавлю, что раг в индийской классической музыке — порядка 83. Понятно, что все их объять нереально даже в блиц-формате, и в этот вечер прозвучало лишь несколько основных. Я запомнил название последней: Бхайрави (Bhairavi). Не только потому, что последнее запоминается лучше, — музыканты специально подчеркнули, что эта рага, будучи торжественной (и апеллирующей в т.ч. к богу Шиве), классическими школами обычно исполняется под занавес. Она, кстати, несмотря на бодрый ритмический рисунок, получилась типично «восточная»: медитативная, большей частью тяготеющая к конвенциональному минору (во всяком случае, на мой ненатренированный слух). 🙂

Показалось любопытным, ка̀к музыканты используют в различных пропорциях звучание традиционных инструментов совместно с привычными европейскими. Если табла обеспечивали бесподобную аутентичную перкуссию, то те же саксофоны явно выбиваются из традиционного контекста и сами по себе звучат нарочито анахронично. То же, скажем, бас- и электрогитара.

С другой стороны, можно вообразить, что та же партия гитары в каком-то смысле замещала, скажем, сарод или веену. А когда в ткань повествования включалась привычная нам скрипка, в руках Геннадия она звучала прямо по-восточному — сразу и не догадаешься об инструменте. Тем более, использовалась она не в классической позиции — такое характерно, как я впоследствии вычитал, для южно-индийской традиции, карнатической музыки.

Во второй части концерта музыканты отнюдь не сбавили динамики и красок, получилось тоже весьма хорошо и достаточно аутентично. Последней прозвучала композиция (названия не запомнил, к сожалению) с вышедшего альбома, без которой, по их собственному признанию, не обходится ни одно живое выступление коллектива. Действительно, очень живая и завораживающая.

В целом, было очень здо́рово. Этакая амальгама джаза (на который навевали саксофоны и во многом импровизационный характер композиций) и канонов индийской традиционной музыки даже не особо заинтересованному слушателю должна показаться, как минимум, любопытной. Что до меня, несмотря на то что мне пришлось по вкусу увиденное и услышанное, я-то, признаюсь, не особый ценитель того же саксофона — в моей персональной музыкально-эстетической вселенной он часто лишний. Здесь местами просилась, скажем, флейта бансури. Однако нельзя не признать, что музыканты вписали то же саксофоновое звучание в своё ви́дение музыки максимально гармонично.